5 ноября 2025 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил церемонию открытия V съезда Общества русской словесности и Международного педагогического конгресса «Слово исторической правды». Предстоятель Русской Православной Церкви обратился к собравшимся с приветственным словом.
Уважаемый Виктор Антонович! Уважаемые педагоги! Участники собрания! Дорогие братья и сестры!
Сердечно приветствую вас, всех гостей и участников съезда Общества русской словесности, которое имею честь возглавлять вот уже без малого 10 лет. Благодарю особенно Виктора Антоновича за предложение провести нашу очередную встречу в стенах Московского государственного университета.
Эти встречи посвящены обсуждению наиболее актуальных вопросов, касающихся состояния отечественной культуры и нравственного воспитания молодого поколения. В центре внимания нынешнего съезда — тема 80-летия Победы в Великой Отечественной войне, которое торжественно отмечается в текущем году. Кроме того, как вы знаете, 2025 год Указом Президента Российской Федерации объявлен Годом защитника Отечества.
В связи с этим свое нынешнее выступление я хотел бы посвятить разговору о тех нравственных смыслах, которые несет нам память о событиях Великой Отечественной войны и о воспитательном значении примеров мужества, доблести и самопожертвования, явленных защитниками Родины на фронте и в тылу.
Если воспринимать историю не только как хронологию событий, но как отображение духовного опыта народа, опыта переживания и даже соучастия в добре и зле, это поможет делать правильные выводы из прошлого и избегать повторения ошибок, даже вопреки известным словам Василия Осиповича Ключевского, утверждавшего, что «история не учительница, а надзирательница, которая ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков»[1]. Впрочем, она и наказывает, если люди остаются глухими к опыту поколений и игнорируют те духовно-нравственные ценности, тот важнейший опыт народной жизни, который лежит в основе нашего существования и сегодня. Потому что без прошлого невозможно строить будущее.
События Великой Отечественной войны в полной мере показали, что несмотря на два десятилетия агрессивного безбожия и гонений на Церковь, наш народ сумел сохранить важнейшие качества, которые на протяжении столетий взращивались в нем христианской верой, православной традицией. Это жертвенность, милосердие, самоотверженность, солидарность, мужество, терпение и благородство. Благодаря этим душевным качествам стал возможен общенародный подвиг защиты Родины и наши отцы и деды смогли отстоять свободу, независимость и духовно-культурную самобытность страны.
Данные качества нашли яркое отражение и в художественной литературе военного и послевоенного периода. Примечательно, что несмотря на присутствие пропагандистской составляющей в литературе того времени, мы находим явные попытки использовать религиозные концепты и идеи. И это отнюдь не случайно. Литература в данном случае передает стремление советских властей обратиться к православному духовному наследию и возродить христианские смыслы и образы, в том числе образы святых защитников Отечества — благоверных князей Александра Невского и Димитрия Донского, праведного адмирала Феодора Ушакова и генералиссимуса Александра Суворова. Их примеры жертвенного служения Отчизне были призваны вдохновлять людей на защиту Родины, что действительно произошло.
Исследователи отмечают, что даже сквозь сервильность официальной версии романа «Молодая гвардия» Александра Фадеева — одного из самых известных и пронзительных произведений о Великой Отечественной войне, просвечивают ясные черты христианской духовной традиции, обнаруживаемой, в частности, в идеях жертвенности и искупления, в вечной борьбе света и тьмы[2]. Христианские образы сквозят и в военной лирике Константина Симонова, использовавшего символы креста и крестного пути как выражение скорбных испытаний народа, а также в стихах Анны Ахматовой и в «Февральском дневнике» Ольги Берггольц, где вера в окончательную победу добра над злом уподобляется уверению апостола Фомы, который вложил руки в раны Воскресшего Спасителя[3], чтобы убедиться в реальности Воскресения. Вообще в блокадной поэзии заметно присутствуют христианские смыслы и аллюзии на Евангелие.
Пользуясь случаем, хотел бы также рекомендовать для чтения и произведения о Великой Отечественной войне, написанные лауреатами и номинантами Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. В этих современных произведениях, свободных от плена предыдущего периода, который все-таки находился под влиянием определенной идеологии, можно найти серьезный нравственный анализ поступков людей, глубокий психологизм и стремление с христианских позиций осмыслить минувшие события.
Искренне убежден в том, что в разговоре с молодыми людьми о Великой Отечественной войне крайне важно обращать внимание именно на нравственные аспекты подвига и на его духовные истоки, подчеркивать значимость преемства традиции.
В ходе встреч Общества русской словесности мы уже много раз говорили о литературоцентричности русской культуры и воспитательном значении словесности, в том числе и для формирования патриотических взглядов и чувства ответственности за родную страну.
Качества национального характера не возникают сами по себе, но являются плодом длительного процесса культурного становления народа, воспитываются приобщением к духовной традиции. Если в лампу не доливать масла, ведь она может потухнуть.
Военная проза и поэзия дают нам примеры настоящего мужества и верности долгу, самоотверженности и героизма. Хотя в современном языке подвижничество и героизм являются фактически синонимами, для христианского мировоззрения ближе все-таки понятие подвига. И вот почему.
Героизм исторически тянет за собой шлейф языковых коннотаций, связанных с внешней славой, почитанием и всеобщим признанием, в то время как подвиг отражает прежде всего идею внутреннего совершенствования.
Я обычно, говоря о подвиге, подчеркиваю, что у слов «подвиг» и «движение» один и тот же корень. Подвиг это и есть движение, но не только по горизонтали. Это движение вперед и вверх, к новым вершинам, к тому, что действительно способно преобразить самого человека, совершающего подвиг, и во многом повлиять не тех, кто является свидетелем этого деяния. Если мы обратимся к этимологии, то обнаружим как раз то, о чем я сейчас сказал: подвиг — движение вперед и вверх[4]. Именно так — вперед и вверх — человек движется, когда преодолевает трудности не ради возможной суетной славы, а ради несравнимо более высоких целей: ради жизненных ценностей и убеждений, ради Родины, то есть родной страны и народа, ради близких и любимых людей. Используя понятие из фотографического искусства, можно сказать, что совершенно меняется фокусировка: резкость, значимость обретает не собственное «я» и как оно выглядит в глазах окружающих — важными становятся именно «другие» и то, что можно ради них сделать.
Ведь обычный подвиг это и есть деяние ради других. Человек, который бросается на амбразуру, чтобы закрыть собой огонь врага, погибает, но спасает других. И так многие другие подвиги, о которых нам известно из литературы, всегда были связаны с тем, что в результате подвига нередко умирает или ранит себя человек, спасая или помогая ближним своим.
Как рассуждал об этом известный русский мыслитель и богослов протоиерей Сергий Булгаков, «христианское подвижничество есть прежде всего борьба с греховными сторонами своего я, аскеза духа. Если для героизма характерны вспышки, искание великих деяний, то здесь, напротив, нормой является ровность течения, «мерность», выдержка, неослабная самодисциплина, терпение и выносливость»[5]. Таким образом, здесь я цитирую Булгакова, при внешнем сходстве понятий ключевое различие между ними кроется в первую очередь во внутренней мотивации человека. Способность к самопожертвованию, основанному на бескорыстной и деятельной любви, – вот что такое подвиг и настоящий героизм, в том числе и в христианском его понимании.
Однако повторюсь: такое качество не рождается само по себе, оно не появляется по умолчанию. Его можно воспитать в человеке, развивая в нём нравственное чувство, показывая важность ежедневного кропотливого труда над своей душой, добросовестного исполнения обычных жизненных обязательств, верности близким. Человек, не способный на скромный подвиг в повседневности, едва ли способен дорасти до большого поступка в экстремальных, предельных условиях. Выражаясь словами Евангелия, «не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:18).
К такой глубокой внутренней работе призывает человека христианская вера и двухтысячелетняя православная духовная традиция. Большую ошибку совершают те, кто нарочито противопоставляет христианство патриотизму, заявляя о якобы правильности равнодушного отношения христиан к устроению земного бытия и вместе с тем забывая предупреждение Спасителя о том, что неверный в малом неверен и во многом (Лк. 16:10). Любовь к земному Отечеству и к своему народу — это одно из важнейших проявлений любви к ближнему, к которой призывает нас Христос. Главное только, чтобы любовь к Родине не заслоняла любви к Богу, это ключевой критерий здорового патриотического чувства (мы знаем, как в определенный период нашей недавней жизни любовь к Родине не просто поддерживалась, но всячески поощрялась, а любовь к Богу была запрещена).
В случае с Россией — не устану говорить об этом — патриотизм есть нечто большее, чем просто любовь к Отечеству. Это не просто любовь к отеческим гробам, по выражению Александра Сергеевича Пушкина, но еще и любовь к Церкви и к нашей православной вере, созидавшей национальный характер и культуру, любовь к тем ценностям, которые помогли сохраниться русскому народу самого себя, несмотря на все невзгоды, суровые внешние и внутренние испытания. Неслучайно Церковь, являясь хранительницей духовно-культурного кода и исторической памяти народа, во все времена свидетельствовала о важности защиты родной страны и благословляла ратный подвиг.
Об этом убедительно говорит не только сонм святых в воинском достоинстве, явивших верность Христу и любовь к ближним и к Отечеству, но и пример жертвенного служения верующих людей в годы Великой Отечественной войны, когда, казалось бы, открытые гонения на Церковь, до этого развязанные безбожными властями, могли ослабить всякое желание и решимость защищать страну.
Кстати, на это обращали внимание оккупационные германские войска, которые, особенно в общении с православными людьми, говорили о том, что вот, вы защищаете партизан, поддерживаете их, а ведь это те самые силы, которые закрыли ваш храм, которые сослали вашего священника, которые запрещали ходить в церковь. Казалось бы, убедительные аргументы. В самом деле, многое было сделано для того, чтобы разрушить религиозную жизнь в стране. Но никто на такие доводы немцев не обращал особого внимания. И это жертвенное патриотическое служение верующих людей наравне с теми, кто в Бога не верил в то время, свидетельствовало о том, что обиды были забыты. Перед лицом общего и страшного врага целью была борьба за свободу и независимость Отечества. И это, конечно, очень важная страница, в том числе в церковно-государственных отношениях в нашей стране.
Православные христиане действительно, несмотря на предшествующие репрессии, отчетливо понимали: все разделения и идеологические разногласия вторичны, ибо речь идет не о защите того или иного политического режима, а о стране, которую веками созидали их благочестивые предки. Кроме того, многих людей, сражавшихся на фронте, полученный личный опыт впоследствии привел к вере.
Было много случаев, когда риски, связанные с потерей жизни, здоровья во время военных действий, в конце концов проходили как бы стороной после горячей молитвы, призвания помощи Божией. И это был один из важных факторов в укреплении веры среди воинов наших. И это передалось их семьям и в значительной мере предопределило невозможность в послевоенное время возобновить гонения на Церковь.
Наверняка вам известна история епископа Луки (Войно-Ясенецкого), который в миру был талантливым хирургом, доктором медицинских наук, профессором. Он попросил государственное руководство временно прервать ссылку, в которую был отправлен за религиозные убеждения, и позволить ему оперировать раненых. Святитель Лука делал до 5 операций в день, проводя в операционной по 9-16 часов. В декабре 1945 года ему вручили медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и Сталинскую премию I степени за выдающиеся достижения в медицине.
В Орле весь период немецкой оккупации успешно действовал подпольный госпиталь, которым руководил врач Владимир Иванович Турбин, принявший монашество еще в 1930-е годы. Благодаря его личному мужеству и отваге, а также самоотверженности медицинского персонала удалось спасти многих оказавшихся в плену бойцов Красной Армии, которых после излечения переправляли через линию фронта. Военным врачом в составе 3-го Украинского фронта прошла боевыми дорогами монахиня Серафима (Зубарева), награжденная медалью «За победу над Германией». Медсестрой прошла войну монахиня Антония (Жертовская), участвовавшая в боях на Ростовском и Харьковском направлениях и позднее награжденная медалью «За боевые заслуги». Я привел лишь очень немногие примеры, которых, разумеется, в жизни было гораздо больше.
Образцом мужества можно назвать действия православного духовенства и мирян во время почти 900-дневной блокады Ленинграда. Митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), ставший впоследствии Патриархом Московским и всея Руси, отказался покидать осажденный город и остался со своей паствой в самые тяжелые годы блокады. Он принимал приходивших к нему за помощью людей, поддерживал их, утешал, делился запасом медикаментов и дров, молился и совершал отпевания. Среди жертв блокады — десятки священнослужителей Ленинградской епархии.
Для меня это еще и глубоко личная история. Не могу без волнения говорить об этом, потому что мои родители прошли через это тяжелейшее испытание блокадой. Мой отец, протоиерей Михаил Гундяев, до войны получивший техническое образование и работавший на военном заводе, участвовал в сооружении оборонных укреплений города и руководил созданием укреплений на Лужском рубеже, то есть на том, с которого немцы в основном и осуществляли попытку напасть на наш город. Мама моя, Раиса Владимировна, с грудным младенцем на руках, моим старшим братом Николаем, получала лишь 125 г хлеба и милостью Божией смогла пережить страшное время блокады, что впоследствии позволило появиться на свет и мне.
Примеров подвига было явлено немало в годы войны. Победа далась нашему народу ценой невероятных усилий и огромных жертв. Наша общая задача — не только бережно хранить память о событиях Великой Отечественной войны, о подвиге наших предков, что, безусловно, очень важно, но и прежде всего заботиться о том, чтобы в сердцах наших детей и внуков не погасла лампада веры, чтобы ценности, ради которых отдавали свои жизни наши отцы и деды, продолжали определять поступки и будущих поколений соотечественников, чтобы идеалы жертвенного служения ближним, любви, справедливости, милосердия оставались ключевыми для нашего народа сегодня.
А чтобы действительно было так, важно воспитывать подрастающее поколение в уважении к духовной традиции народа, в любви к истории страны. Добро, красота, благородство, великодушие — эти понятия отнюдь не выводятся из прагматичного взгляда на мир. Если сохранять только прагматичный взгляд на мир, что тогда благородство? И мы знаем, как люди, руководствуясь исключительно прагматическим подходом, теряют всякое благородство. Отрицая духовную реальность, человек обедняет себя, лишает себя внутреннего света жизни. Хранить его призваны все мы, причастные к русской культуре и к русской словесности.
Сердечно благодарю всех за внимание. Помощь Божия да сопутствует всем вам в ваших трудах и в вашей жизни.
[1] — Ключевский В. О. Афоризмы и мысли об истории. Записная книжка, 1890-е годы; 12 декабря 1893 г. // Ключевский В.О. Сочинения в 9 т. Т. 9: Материалы разных лет. М.: Мысль, 1987-1990. С. 393.
[2] — См., например, высказывание известного немецкого слависта, доктора богословия и философии Фэри фон Лилиенфельд: «Если тщательно прочитать «Молодую гвардию» Фадеева, особенно ее первый, не вынужденно обработанный вариант, сплошь и рядом ощущаешь присутствие прежней духовной традиции — в идее жертвенности, искупления, в видении, когда героине кажется, что ангелы с неба благословляют ее поступок».
[3] — «И каждый защищавший Ленинград,
Вложивший руку в пламенные раны,
Не просто горожанин, а солдат,
По мужеству подобный ветерану».
(Берггольц О. Февральский дневник, V)
[4] — Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд. Вып. 5 / под. ред. О.Н. Трубачева. М.: Наука, 1978. С. 168.
[5] — Булгаков С., прот. Героизм и подвижничество // Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. Сборник статей. М.: Русская книга, 1992. С. 150-151.